24 ноября 2022 года в 11.20 перестало биться одно очень большое сердце
Видеть боль…
24 ноября 2022 года в 11.20 перестало биться одно очень большое сердце — детского и подросткового психиатра, психолога экзистенциального направления, доктора Владимира Николаевича Киреева.
Не знаю, почему, но одной из его любимых песен в последние годы была композиция группы «Сплин» «Моё сердце». Помните? Там есть такие строки:
Мы не знали друг друга до этого лета,
Мы болтались по свету в земле и воде
И совершенно случайно мы взяли билеты
Hа соседние кресла на большой высоте.
Сколько людей на Земле могут сказать это про свою — случайную, но судьбоносную — встречу с доктором Киреевым?! Наверное, десятки сотен. Если не тысячи. Ведь практиковать он начал практически сразу после окончания медицинского института.
Первыми его пациентами были люди, совершившие преступление и отбывавшие наказание в местах лишения свободы, — молодого врача по распределению направили на работу в тюрьму. Кресел там, конечно, не было. Но бессмысленно «болтаться по свету» многие из тех, кому доводилось оказаться на консультации у доктора Киреева, всё же переставали. Но главное, что сам он тоже перестал «болтаться» — опыт той работы, знания, приобретённые в ходе той практики, и картины жизни, открывшиеся ему во время бесед с заключёнными, окончательно сформировали Киреева, как врача и как личность, определили его терапевтический подход и основы мировоззрения.
Владимир Николаевич был очень разносторонним человеком, глубоким мыслителем и, без преувеличения, гениальным психологом. О нём можно было бы (и это, несомненно, произойдёт) написать книгу или снять фильм. Попытка же охарактеризовать его одним словом, выделив какую-либо из его черт, наверное, обречена на провал и, в любом случае, была бы чудовищным упрощением. Но я всё же попробую.
Главным в нём было то, что он всегда был на стороне человека страдающего, испытывающего боль. Он видел эту боль за любыми попытками её скрыть, подавить, заместить, «вылечить» путём агрессии, саморазрушения или преступления…
Это он научил меня (в числе многих других, кто посещал его семинары) пониманию того, что вины — нет. Что за любым негативным поступком ребёнка или взрослого стоит пережитое. Часто мучительное. Иногда невыносимое.
Он видел боль и помогал её умерить. Хотя для этого, нередко, ему приходилось вступать в конфронтацию с людьми, являющимися источником этих страданий, — как правило, родителями подростков, попавших к нему на приём. Нет, он не делал их врагами собственных детей, хотя некоторые поначалу воспринимали это именно так. И не бросал взрослых на произвол судьбы. Если у родителей доставало терпения и любви, через некоторое время они всё осознавали. И наступала их очередь быть пациентами. Ведь за их попытками скрыть свою боль, он тоже её видел. И тоже был на их стороне. Только сначала ему нужно было спасти их ребёнка.
Но происходило всё это, конечно, уже не в тюрьме. Более 40 лет (с начала 1980-х) доктор Киреев ежедневно вёл личный приём в Таллиннской Висмариской больнице. А помимо него, проводил психотерапевтические группы: подростковые, родительские, смешанные, психолого-педагогические. Организовывал выездные семинары. Основал Секцию превенции саморазрушающего поведения молодёжи Эстонского общества экзистенциальной и гуманистической терапии и руководил её работой…
Параллельно он продолжал учиться. Знаете, как он читал специальную медицинскую литературу и книги? Я их видела. Они сплошь испещрены пометками, подчёркиваниями, знаками. На внутренних сторонах обложек нет свободного места — всё исписано мелким киреевским почерком.
В начале 2000-х, то есть спустя 20 лет после получения диплома врача-нарколога, он, наконец, достиг того, к чему стремился долгие годы. Получил свидетельство специалиста высшей квалификации в этой области медицины — психолога экзистенциального направления.
Единственное, на что ему так и не хватило времени и сил, это написание собственной монографии. Когда ему об этом говорили, он всякий раз отшучивался, мол, никакой собственной методики у него нет, и никого его книга ничему научить не сможет. И знаете, наверное, он был, как всегда, прав. Потому что основу его «методики» составляла душа. Это на неё он опирался, ею делился, ею, а не какими-то приёмами и техниками, руководствовался, когда работал с пациентами.
Он, как хирург, пересаживал больному частицу своего сердца, закрывая кровоточащую рану, зияющую дыру в душе пациента (кстати, одна из моих статей о Кирееве, опубликованная, кажется, в далёком 2003-м, так и называлась: «Дыра в душе» — всё не случайно…). Так вот, как правило, эта частица «приживалась». И давала «всходы». И человек не только выздоравливал, но и начинал жить осознаннее, развиваться, становиться свободнее, богаче интеллектуально и духовно. Разве можно всё это разложить на алгоритмы и превратить в технологию?
Киреев любил повторять эти строки из песни группы «Сплин»:
И моё сердце остановилось,
Моё сердце замерло…
Моё сердце остановилось,
Отдышалось немного
И снова пошло.
24 ноября 2022 года в 11.20 вместе с его сердцем замерли и сердца сотен, а может и тысяч людей, которые несут в себе частицу доктора Киреева. Разница лишь в том, что наши сердца, отдышавшись немного, снова пойдут, а его… Его тоже пойдёт. Ведь оно продолжает жить в каждом из нас.